Миграция крупных ИТ-инфраструктур с Windows на российские операционные системы без резервного копирования данных — сложный процесс, сопряженный с рисками. В апреле 2023 года «Базальт СПО» и «Киберпротект» заключили соглашение о стратегическом технологическом партнерстве, чтобы развивать совместное решение для безопасной миграции на ОС «Альт».
Представители вендоров обсудили, смогут ли российские ИТ-компании насытить российский рынок и стать успешными за рубежом, почему важно сотрудничать, а не конкурировать, кто должен разрабатывать стандарты в сфере ПО и как сделать программные продукты совместимыми и взаимозаменяемыми.
Участники интервью:
Алмаз Валиуллин, директор филиала «Киберпротект», г. Иннополис;
Андрей Крючков — директор по развитию технологических партнерств компании «Киберпротект»;
Дария Маркова — и. о. руководителя отдела маркетинга «Базальт СПО».
На фото слева направо: Алмаз Валиуллин (директор филиала «Киберпротект», г. Иннополис),
Андрей Крючков (директор по развитию технологических партнерств компании «Киберпротект»),
Дария Маркова (и. о. руководителя отдела маркетинга «Базальт СПО»)
«Наша страна всегда развивалась благодаря сотрудничеству и кооперации. Поэтому компании, которые активно взаимодействуют, обмениваются информацией, технологиями, знаниями, работают вместе над решением задач, имеют сейчас максимальные возможности для развития», — Андрей Крючков, директор по развитию технологических партнерств компании «Киберпротект».
Смотрите интервью на нашем видеоканале.
Слушайте подкаст на Яндекс Музыке.
Маркова Д.: Из России ушли более 750 западных вендоров, мы остались без поддержки их продуктов, а таким привычным системам, как Adobe и Microsoft, приходится искать замену. К каким последствиям это привело? Удается ли найти российские альтернативы западным решениям?
Крючков А.: Мы успешно развиваем отечественную экосистему ввиду очевидной ненадежности недавних западных партнеров. Сегодня мы ускоренными темпами выстраиваем сотрудничество с компаниями, которые много лет занимались обеспечением независимости России от импорта тех или иных технологий.
На выставке в Казани мы увидели огромное количество компаний, демонстрировавших решения практически во всех сегментах рынка — как общесистемное программное и аппаратное обеспечение, так и специфические решения для вертикальных рынков.
Маркова Д.: Правительство РФ демонстрирует большие успехи в расширении списка стран-партнеров. С одной стороны, для ИТ-компаний открывается перспектива выхода на новые рынки. С другой — не получится ли, что одних зарубежных вендоров заменят поставщики из других стран? Присутствие зарубежных конкурентов — это драйвер или тормоз для российской индустрии ИТ?
Крючков А.: Российская экосистема получила уникальные возможности. Наши западные коллеги, пользуясь своим доминирующим положением, могучим маркетинговым и финансовым плечом, делали всё возможное, чтобы российским компаниям было сложно поднять голову. Сейчас практически во всех сегментах российские компании активно развиваются, кратно увеличивают штат разработчиков и поддержки. Если раньше основные инвестиции шли в закупку западного «железа» и ПО, то сейчас они идут в разработку отечественных решений.
Заметна высокая активность российских компаний, которые помимо отечественного рынка начинают выходить на зарубежные. Многие находятся примерно в таком же положении по отношению к западному ПО, как и Россия — туда многое нельзя поставлять. И когда мы приходим и представляем современный продукт на уровне международных образцов, который делает всё то же самое, они очень благосклонно на это смотрят.
Валлиулин А.: В вопросе, вредит конкуренция или не вредит, важен баланс. Конкуренция, с одной стороны, стимулирует, и это хорошо. Но с другой стороны, она дробит рынок.
Сейчас действительно идут инвестиции в RnD1, но давайте признаем, что они несравнимы с инвестициями, которые могли себе позволить западные вендоры. Если у нас RnD-бюджеты будут конкурировать между собой, а не дополнять друг друга, мы не получим эффект синергии, возможный в случае консолидации. Поэтому, с одной стороны, чем больше продуктов на рынке, тем лучше. Но с другой — к этому надо подходить с умом, чтобы разработки лучше дополняли друг друга.
В мире есть примеры, когда азиатские страны развивались и даже западных партнеров переигрывали именно за счет консолидации многих игроков. Несколько компаний вступали в союз, и их совокупный RnD-бюджет мог превысить огромные бюджеты таких гигантов, как Intel. Азиатская электроника «выстрелила» во многом благодаря этому. Причем работали не только национальные вендоры, но и привлекались компании из других стран. Мне кажется, этот опыт можно применить в нашей стране.
Крючков А.: Сейчас в России порядка 10 компаний разрабатывают операционные системы, полсотни разрабатывают системы виртуализации, количество мессенджеров и замен Zoom вообще зашкаливает. При этом в сегменте ОС есть 2–3 лидера, в системах виртуализации — 5 компаний, которые хоть что-то продают в значимых масштабах. И я думаю, что постепенно будет происходить консолидация рынка, компании будут активно сотрудничать на технологическом уровне.
Например, с компанией «Базальт СПО» у нас соглашение о стратегическом партнерстве. Это позволяет нам приоритетно обеспечить поддержку решений «Базальт СПО» в своих продуктах. Мы обеспечиваем совместимость еще на этапе разработки, даже на этапе планирования архитектуры.
Валлиулин А.: «Киберпротект» и «Базальт СПО» согласуют «дорожные карты». Мы думаем не только о сегодняшнем дне, но и о совместной деятельности в горизонте трех лет. И это позволяет работать эффективнее.
Крючков А.: Многие заказчики оказались в непростой ситуации. Они лишились технической поддержки, и им пришлось приложить усилия, чтобы найти партнеров, способных решать их задачи. Для заказчика это огромные инвестиции. И мы пытаемся облегчить им выбор.
Маркова Д.: Существуют различные подходы к интеграции. Например, у «Базальт СПО» большая партнерская экосистема. Заказчик может выбрать из списка совместимого ПО и оборудования именно то, что ему подходит. И есть схема с вертикальной интеграцией, когда нельзя ничего выбрать, можно только обратиться к одному поставщику и получить всё и сразу.
Каковы плюсы и минусы этих подходов?
Валлиулин А.: Давайте посмотрим на мировой рынок. Казалось бы, такие гиганты, как Microsoft или IBM, уже давно разработали софт во всех сегментах, ничего нового не придумаешь. В то же время ежедневно появляются стартапы, которые за короткий срок становятся миллионерами.
Ни одна компания не может быть хорошей во всем. И опасность вертикально-интегрированного подхода в том, что некоторые решения действительно хороши, а другие уступают продуктам конкурентов. Когда заказчик выбирает «всё в одном», он не беспокоится о совместимости, но «в нагрузку» к качественному получит и посредственное ПО.
Мы же задачу совместимости решаем за счет горизонтальной консолидации. Обеспечиваем совместимость своих продуктов с решениями разных российских вендоров, оставляя заказчику возможность выбора. Каждый заказчик уникален, и решения должны подбираться под конкретный проект.
Именно горизонтальная консолидация позволяет удовлетворять специфические потребности заказчиков, чего никогда, к сожалению, не достичь за счет вертикальной интеграции. Иначе сегодня просто не было бы рынка ИТ-компаний, Microsoft бы всех задавил.
Крючков А.: Ключевыми фигурами при реализации этого подхода являются системные интеграторы. Они работают с конкретным заказчиком по конкретному проекту, берут решения разных компаний и собирают систему, которая наилучшим образом обеспечивает решение тех или иных задач.
Маркова Д.: Остались ли в компании «Киберпротект» какие-то западные решения? И если да, как зарубежные и российские продукты интегрированы между собой?
Крючков А.: Я не люблю слово «импортозамещение», гораздо точнее термин «импортонезависимость».
Одна из ключевых особенностей наших решений в области защиты информации, защиты данных, — это возможность мирного сосуществования в достаточно долгой перспективе отечественных решений с западными, которые унаследованы в огромном количестве. Мы обеспечиваем поддержку как западного ПО, так и российского. И предоставляем удобные решения для миграции данных. Другими словами, вы можете сделать бэкап Windows-системы — файлов, документов, и потом восстановить их на Linux-системе.
Сейчас большинство наших внутренних систем уже переведены на российские разработки. Но мой рабочий ноутбук все еще работает на западном ПО. И в этом ничего страшного нет. Зачем мне сейчас его менять? Через полгода подойдет срок замены ноутбука, мне выдадут новый, установят на него российскую ОС, офисный пакет, почтовую программу.
Валлиулин А.: Кстати, этот пример показывает опасность закрытой экосистемы. Ноутбук известной компании-гиганта, которая создала свою экосистему, фактически невозможно использовать с другой ОС. Переход на новое ПО требует замены оборудования. Если бы этот ноутбук изначально был приспособлен работать с любой операционной системой, в том числе на ядре Linux, это можно было бы сделать проще. А так мы ждем, пока ноутбук будет списан.
Крючков А.: Мы с Алмазом старые айтишники, мы привыкли менять операционные системы. И нам это проще, потому что мы глубоко сотрудничаем практически со всеми, кто делает почтовые системы, базы данных, офисные пакеты, операционные системы. Мы всегда можем получить версии, которые еще не готовы, чтобы понять, что появится на рынке через полгода. Нам это, конечно, дает возможность и самим быть впереди.
Также есть специфическое ПО, без которого нам было бы достаточно тяжело. Например, наш логотип сделан на базе шрифта, бывшего частью подписки на систему Adobe. Когда Adobe сказал «нет вам больше подписки», мы кинулись искать автора шрифта. Выяснилось, что это российская компания. Для нас это был восторг. Мы напрямую купили нужные шрифты, и они нам обошлись на порядок дешевле, чем продолжение подписки.
В целом, я думаю, что примерно через полгода мы покажем наш собственный кейс по импортоопережению. И наша компания станет независимой от западных решений.
Маркова Д.: Опережая события, какие особенности российской экосистемы вы можете выделить уже сейчас?
Валлиулин А.: Давайте вспомним историю. Были западные вендоры, которые создали замечательно работающие экосистемы, они стали стандартом де-факто во многих сферах. И российские продукты, среди которых попадаются настоящие звезды, вынуждены были встраиваться в эти экосистемы.
Теперь нам надо учиться работать иначе. Не вписываться в кем-то построенную экосистему, не просто делать отдельный продукт, а научиться создавать общие экосистемы, сотрудничать. Осуществлять работу, которую в том числе сейчас проводит «Базальт СПО» в части консолидации разных вендоров. Мы действительно учимся совмещать продукты, создавать что-то общее.
Вопрос консолидации нужно ставить на этапе планирования наших будущих разработок, а не пытаться совместить уже сделанное.
Крючков А.: Наша страна всегда развивалась благодаря сотрудничеству и кооперации. Поэтому компании, которые активно взаимодействуют, обмениваются информацией, технологиями, знаниями, работают вместе над решением задач, имеют сейчас максимальные возможности для развития. Они могут заслужить уважение на рынке, определять вектор развития и ИТ, и инфраструктуры. И дальше мы вместе пойдем на зарубежные рынки.
Маркова Д.: Действительно ли могут российские решения быть конкурентоспособными в странах БРИКС?
Крючков А.: Начнем с того, что продуктов, созданных в России и получивших международное признание, ставших №1 по целому ряду направлений, очень много. Просто в силу особенностей западного бизнеса некоторые российские компании мигрировали и стали известными в качестве западных.
Многие наши компании пытались развиваться в России, когда западные фирмы доминировали. Сейчас нам будет значительно проще выйти на рынки стран, которые находятся за таким же «забором из санкций» и вынуждены обходить ограничения.
Пока не было проблем с доступом к MS Office, только немногие государственные организации смотрели в сторону российских офисных пакетов, потому что была выстроена определенная схема. В школе изучали MS Office, в институте учились и работали, писали дипломы на MS Office. И если на работе выпускнику давали какой-то другой пакет — он не знал, что с этим делать. Поэтому и работодатели тоже вынуждены были использовать MS Office.
Валлиулин А.: Мы в силу нашей специализации смотрим в основном с технической точки зрения. Хоть и не хочется говорить о политике, но мне кажется, что политика в этом процессе будет играть ключевую роль.
Рассмотрим пример Китая. С одной стороны, Китай действительно вышел в лидеры, там компании-техногиганты, они превосходят даже компании Кремниевой долины. Но с другой стороны, что обнаружил Китай? Что все его решения на сегодня так или иначе зависят от вендоров, которые имеют большой шанс стать враждебными.
Мы уже видели на примере своей страны, что происходит, когда вендор в одночасье лишает компанию доступа к своим решениям. Думаю, наша экспортная политика должна сейчас строиться с учетом этих рисков. Нам нужно рассматривать страны, которые решают аналогичные проблемы. Возможно, мы даже немного отстаем технологически, но за счет этого обеспечиваем возможность стать технологически независимыми.
Нам нужна экосистема, которую нельзя будет перекрыть «по щелчку». В ней должно быть место и нашим продуктам, и импортным. И главное, чтобы они между собой были взаимозаменяемы. Чтобы не возникало какой-то ниши, в которой есть один продукт, и если этот продукт уйдет, вы останетесь ни с чем.
Крючков А.: Сейчас российская экосистема оказалась в ситуации, когда ей нужно за год-два-три пробежать ту же дистанцию, какую западные вендоры прошли за 20-30 лет. И мы бежим. Наверное, за два-три года мы решим все необходимые задачи, и рынок выйдет в нормальный режим. Я думаю, что тогда министерство соберет лидеров рынка и повезет в одну страну, в другую. Это будет делаться централизованно, со стратегией, с планами, с проработанными программами.
Есть пример китайских коллег. Когда они выходили на рынок какой-либо страны, туда приезжал китайский министр, с ним делегация — 20–30 бизнесменов из автопромышленности, из других отраслей. И они моментально договаривались с местным бизнесом. Потому что все понимали, что не мошенники приехали, а серьезные люди. Мы же не знаем, кто есть кто в ИТ-индустрии Китая. И в Иране могут не знать российских компаний. А с правительственной делегацией всё уже немного по-другому, нам будет проще.
Маркова Д.: А что бы вы сказали про сертификацию и стандартизацию?
Крючков А.: Это два отдельных вопроса — сертификация и стандартизация.
Есть масса регуляторов, которые выдают сертификаты: ФСТЭК, ФСБ, Министерство обороны и так далее. Например, в банковской сфере своя сертификация, для работы с персональными данными, с конфиденциальной информацией, с чувствительной информацией. Есть своя специфика в здравоохранении, ТЭК, транспортной и других отраслях. Надо просто соответствовать требованиям регулятора к той или иной сфере, для которой мы создаем программное обеспечение.
Второе — это вопрос соответствия внутренним стандартам, интерфейсам совместимости. Тут мы очень сильно полагаемся на саморегулирование отрасли ИТ, и исторически это оправдано. Практически в любом направлении в ИТ кто-то создает доминирующий стандарт и предоставляет свой интерфейс.
Валлиулин А.: Если смотреть на мировой опыт, многие компании объединяются для создания отраслевых стандартов, сотрудничают, чтобы использовать лучшее, что могут дать разные игроки. И главное, чтобы потом этот стандарт стал общим для всех.
Крючков А.: Например, мы все в телефонах и компьютерах используем сетевой протокол TCP-IP. Был ли он лучшим на тот момент, когда стал самым популярным и практически единственным? Наверное, нет. Но его ценностью было то, что все производители сетевого оборудования приняли этот промышленный стандарт. Очень наглядный пример саморегуляции ИТ.
То же самое произойдет с системой управления пакетами в операционных системах, системой обмена информацией, с протоколами хранения, со службой каталогов, со службой сертификации и др. Например, возможности решения для управления групповыми политиками в корпоративных сетях с ОС Windows и ОС на ядре Linux, которое разработала «Базальт СПО», уже шире, чем у привычного Active Directory.
Валлиулин А.: Очень важно, чтобы все продукты были совместимы, чтобы мы не получили несколько параллельных экосистем. Разные варианты — это хорошо. Но главное, чтобы они был взаимозаменяемы.
Я согласен с Андреем, что стандартизация и сертификация — это отдельные области. Есть вопросы, которые следует отдать регуляторам, например, стандарты безопасности. А с технологической точки зрения инициатива должна быть отдана компаниям. Скорее даже союзам компаний: рабочим группам, техническим комитетам, некоммерческим организациям, отвечающим за разработку того или иного стандарта.
Валлиулин А.: Очень хороший пример — Microsoft. У них всегда был закрытый текстовый формат, никто не знал, как он устроен. С точки зрения интеллектуального права он был защищен. Но, как только появились независимые решения, которые приняли открытый подход, Microsoft был вынужден что-то открывать.
Основные форматы файлов российских офисных пакетов, работающих в среде Linux — это не просто международный стандарт ISO, он закреплен еще и ГОСТом. Стандарт был принят на основе разработок открытого сообщества. И создали их в качестве альтернативы подходу закрытости, который продвигал Microsoft.
И мы будем идти этим путем. Открытость форматов, открытость протоколов обмена сообщениями, открытость API, открытость SDK, чтобы можно было легко интегрироваться в ту или иную систему.
Мы приходим к лидирующим компаниям и предлагаем делать резервные копии их базы данных или почтовой системы. Спрашиваем, какие у них есть особенности, излагаем наши пожелания. Мы знаем, как делать резервное копирование, а они знают, как работает почтовая система или базы данных. Мы договариваемся, вырабатываем стандарт обмена информацией, подходы к реализации. И потом это становится открытым промышленным стандартом.
Маркова Д.: Спасибо вам, коллеги, за интересный разговор! Ждем вас снова в гостях для обсуждения новых тем!
___________________________________
1 RnD — Research and Development (англ.), исследования и новые разработки.
